Между «РЎРїСЏС‰РµР№ красавицей» Рё «Р›РµР±РµРґРёРЅС‹Рј озером»

Первый международный фестиваль балета “Мариинский”, длившийся восемь дней, начался “Спящей красавицей” Рё закончился “Лебединым озером”. Р’ середине была премьера экстремального “Щелкунчика” — РЅРѕ РЅРµ РѕРЅР° определила настрой недели, ограниченной РґРІСѓРјСЏ знаменитыми балетами. “Спящая” Рё “Лебединое” четко определили фестиваль: РЅРµ претенциозность новаций, РЅРѕ вечная юность традиции должна была стать главной его интонацией. Таким образом, всегда кажущийся надмирным Рё всегда связанный СЃ политикой СЂСѓСЃСЃРєРёР№ балет РІ очередной раз откликнулся РЅР° Р·РѕРІ СЌРїРѕС…Рё, издаваемый ныне консерваторами. После “Спящей красавицы”, которую театр РґРІР° сезона назад постарался восстановить как можно ближе Рє премьерной версии 1890 РіРѕРґР°, публике были предложены РґРІР° вечера, составленные РёР· фрагментов спектаклей — “Сокровища императорского балета” Рё “Золотой век советского балета”. Разумеется, век девятнадцатый оказался ближе нынешнему поколению артистов — просто потому, что “Раймонда” Рё “Корсар” постоянно присутствуют РІ репертуаре, Р° “фрески” РёР· “Конька-горбунка” РІ обязательном РїРѕСЂСЏРґРєРµ учат РІ школе. Балеты же века двадцатого-советского, долгое время отсутствовавшие РІ афише как морально устаревшие, РІРЅРѕРІСЊ появившись РЅР° сцене, выглядели очень свежо. Выяснилось, что сюжеты РїСЂРѕ Р±РѕСЂСЊР±Сѓ комсомольцев СЃРѕ шпионами или крестьян СЃ феодалами уже кажутся настолько чужими для нашей страны, что “Гаянэ” СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ вписывается РІ СЂСЏРґ классических балетов СЃ экзотическим антуражем — РІСЂРѕРґРµ “Баядерки”, Р° “Лауренсия” РІ СЂСЏРґ СЃ антуражем испанским — РІ РґСѓС…Рµ “Дон Кихота”.

Зажигательные танцы (РІ том числе тот самый, что сможет напеть Рё любой небалетоман — СЃ саблями) вдохновили РІСЃСЋ труппу, будто соскучившуюся РЅР° рафинированном Баланчине Рё народ танцевал так, как будто этими саблями прорезал себе РґРѕСЂРѕРіСѓ РІ будущее. РќРѕ это было лишь начало фестиваля. Затем пошли балеты, постоянно присутствующие РІ репертуаре, составляющие его фундамент. “Баядерка”, “Дон Кихот”, “Жизель”. Идея была следующей: балерины — СЃРІРѕРё, танцовщики — РёР· числа мировых звезд. РќРµ секрет, что РІ Мариинке существует постоянная проблема СЃ кавалерами. Игорь Зеленский большую часть сезона танцует Р·Р° рубежом; РІР·СЏР» большой зарубежный контракт Рё Вячеслав Самодуров. Фарух Рузиматов появляется РІСЃРµ реже — РїРѕ всей видимости, СЃРєРѕСЂРѕ РїРѕ возрасту уйдет совсем. Оставшиеся танцуют РІ лучшем случае скучно Рё совершенно безлико. РЎ балеринами же проблем нет — разные, личностные, СЏСЂРєРёРµ, — поэтому фестивальная концепция вызывать возражений РЅРµ могла. РќРѕ РІРѕС‚ ее воплощение заставило задуматься всерьез. Светлану Захарову — балерину СЃ великолепной техникой, изумительными внешними данными, РЅРѕ совершенно, безмятежно бездушную поставили РЅР° балет самый трагический — “Баядерку”. РћРЅР° Рё проулыбалась весь спектакль, даже РєРѕРіРґР° героине полагалось безумно страдать РёР·-Р·Р° предательства любимого. Ирму Ниорадзе — балерину утонченную Рё, Рє сожалению, РїРѕРєР° РЅРµ обретшую заново форму после РіРѕРґРѕРІРѕРіРѕ отсутствия РІ театре — поставили РЅР° “Дон Кихот”, балет разбитной Рё виртуозный одновременно. Их партнерами стали РґРІР° кубинца — РҐРѕСЃРµ Мануэль Карреньо, звезда РёР· Американского театра балета, Рё Карлос Акоста, звезда Лондонского королевского балета. РћР±Р° техничные, ладные, трюковые — РЅРѕ эти качества если Рё давали возможность Акосте танцевать цирюльника Базиля — то для исполнения роли великого РІРѕРёРЅР° Солора Карреньо катастрофически РЅРµ хватало утонченности. Между тем РґРІСѓРјСЏ РґРЅСЏРјРё раньше РІ Петербург приезжал премьер Большого театра Николай Цискаридзе — лучший СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРёР№ Солор, изысканный Рё точный. Его пригласили РЅР° фестиваль РІ Мариинку — РЅРѕ только для исполнения фрагмента “Легенды Рѕ любви” РІ вечере советской хореографии…

Вычислить принцип принятия решений РІ таком случае невозможно. И лишь РѕРґРЅР° пара была сложена чрезвычайно удачно: Диана Вишнева Рё Владимир Малахов РІ “Жизели”. Малахова российская публика последний раз могла видеть РІ этой партии РІ 1991 РіРѕРґСѓ, незадолго РґРѕ его отъезда. РЎ тех РїРѕСЂ РёР· милого мальчика СЃ фантастическими данными, ученика легендарного профессора Петра Пестова Рё солиста театра РїРѕРґ управлением Касаткиной Рё Василева (его РЅРµ взяли РІ Большой РїРѕ причине отсутствия РјРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕР№ РїСЂРѕРїРёСЃРєРё(!)) РѕРЅ превратился РІ премьера American ballet theatre, РѕРґРЅСѓ РёР· самых СЏСЂРєРёС… (Рё высокооплачиваемых) заокеанских звезд. Рђ Диана Вишнева танцует “Жизель” чрезвычайно редко — так что этот спектакль РІ любом случае должен был стать событием. И РѕРЅ стал РЅРµ просто событием. РћРЅ стал — РЅРµ РїРѕР±РѕРёРјСЃСЏ этого слова РІ СЂСЏРґСѓ газетных слов — шедевром. Диана Вишнева выбросила РІСЃРµ предрассудки, связанные СЃ привычными представлениями Рѕ том, что Жизель должна быть воплощением простоты Рё наивности. Р’ ее героине чувствовалась личность, Рё сцена сумасшествия — слишком часто исполняемая как сцена сентиментальная — превратилась РІ сцену трагическую. РљРѕРіРґР° СЃ СѓРјР° СЃС…РѕРґРёС‚ привычное РЅР° сцене бедное крестьянское растение — его жалко. РљРѕРіРґР° Жизель Вишневой отстраненно-расчисленно перебирала невидимые цветы — РІРёРґРЅРѕ было, как СѓРј человека РЅРµ способен справиться СЃ жестокой задачей преданного чувства Рё то, что ощущал зал, можно было назвать катарсисом.

Малахов РІ роли Альберта поразил РЅРµ только легендарной своей техникой (балетоманы РІ антракте собирались кучками Рё, как РІ анекдоте, РѕРґРёРЅ РїСЂРѕРёР·РЅРѕСЃРёР» слово “стопы” — РІСЃРµ остальные поднимали глаза вверх Рё говорили “о!”) — РєСЂРѕРјРµ нее, продуманным СЂРёСЃСѓРЅРєРѕРј роли. Ничто РЅРµ происходило случайно — Рё ничто РЅРµ выглядело искусственным. РћС‚ первого выхода РґРѕ рассыпаемых РїРѕ сцене РІ финале лилий — РІСЃРµ было СЃРІРѕРёРј, работающим РЅР° роль аристократа, столь дорожившего СЃРІРѕРёРј статусом РІ начале, Рё моментально готового отдать Рё жизнь, Рё разум — РЅРѕ тогда, РєРѕРіРґР° уже РїРѕР·РґРЅРѕ. РћРґРЅР° “Жизель” СЃ Вишневой Рё Малаховым могла Р±С‹ оправдать весь фестиваль — РЅРѕ РєСЂРѕРјРµ нее, был еще гала-концерт. Планировался фестиваль заранее, Рё подразумевалось, что закроет его Лопаткина РІ “Лебедином озере”. РљРѕРіРґР° выяснилось, что Ульяна РЅРµ сможет это сделать РёР·-Р·Р° травмы, дирекция попыталась провести срочные переговоры СЃ РїСЂРёРјРѕР№ Гранд Опера Сильви Гийем — РЅРѕ Сѓ звезд такого СѓСЂРѕРІРЅСЏ контракты расписываются Р·Р° несколько лет. Р’ итоге РЅР° спектакль была поставлена рядовая солистка — Рё весь околобалетный РјРёСЂ стал разлетаться РёР· Петербурга сразу после предшествующего “Лебединому озеру” концерта, который таким образом приобрел качество финала. Финал был огромным (пять отделений), совсем неровным (СЂСЏРґРѕРј СЃ настоящими удачами — абсолютная ерунда) Рё выражал желание театра объять необъятное. Сначала — “Аполлон” Баланчина. Р’ главной роли — Итан Стифел (или Штифел, РёР·-Р·Р° немецкого происхождения), бывший премьер баланчинского театра New York city ballet, нынешний руководитель которого, РїРѕ слухам, выжил танцовщика РёР· театра, РёР±Рѕ РѕРЅ танцевал лучше сына руководителя (то, что лучше Рё почти всего остального балетного населения земного шара — руководителя РЅРµ смущало). Стифел пожал плечами Рё перешел Рє конкурентам РІ ABT — РЅРѕ РєСЂРѕРІСЊ именно баланчинской труппы танцует РІ нем, РєРѕРіРґР° РѕРЅ исполняет “Аполлона”. Его герой взрослеет РЅР° глазах, РЅРѕ Рё детскость пластики играющего СЃ музами Р±РѕРіР°, Рё повелительность ее — РёР· легендарного источника мистера Би, как называли РІ труппе Баланчина. Если стиль может быть продемонстрирован РІ чистом РІРёРґРµ — именно это сделал Стифел. Вслед Р·Р° РЅРёРј Игорь Зеленский показал полное непонимание стиля. РћРЅ вышел РІ партии Юноши РІ балете “Юноша Рё смерть”. Ролан Пети поставил РєРѕРіРґР°-то этот балетик РїРѕ сценарию Жана Кокто для идеального неврастеника — Жана Бабиле. Замечательно изображал неврастению Барышников, РІ нынешнем Мариинском театре это хорошо делает Самодуров. РќРѕ Игорю Зеленскому история Рѕ том, как Юноша повесился, РёР±Рѕ его отвергла маленькая шлюшка (вернувшаяся затем РІ облике Смерти) оказалась принципиально чужда. Светловолосый РІРёРєРёРЅРі РіСЂСѓР·РёРЅСЃРєРѕРіРѕ происхождения, РїРѕ которому вздыхает РІСЃСЏ женская половина труппы, должно быть РІ принципе РЅРµ может представить себе ситуации, РєРѕРіРґР° Р±С‹ РѕРЅ РєРѕРіРѕ-РЅРёР±СѓРґСЊ Рѕ чем-РЅРёР±СѓРґСЊ умолял. Смотреть РЅР° его попытки изобразить это было очень смешно — так заметно было, что СЃРѕ стола РЅР° стул Рё обратно его кидает воля хореографа, Р° РЅРµ внутренняя потребность двигаться, чтобы РЅРµ сойти СЃ СѓРјР°. Впрочем, прыгал РѕРЅ как всегда замечательно.

Р’ третьем отделении был набор случайных РїР° РґРµ РґРµ (среди РЅРёС… стоит отметить лишь РґРІР° появления Малахова — РІ соло “Вояж” Занеллы — хореограф сочинил номер, как будто сделал несколько карандашных набросков текучих малаховских РїРѕР·, Рё РґСѓСЌС‚ РёР· “Манон” СЃ Дианой Вишневой). Р’ четвертом танцевали немецкие гости — были фрагменты РёР· балетов Ноймайера “Нижинский” (хореограф начал сейчас работу над РЅРѕРІРѕР№ постановкой РІ Мариинке – премьера планируется РЅР° конец марта) Рё ван Манена “Сарказмы”, Р° РІ пятом — гран РїР° РёР· “Пахиты”, РіРґРµ РІРЅРѕРІСЊ самой запоминающейся была вариация Дианы Вишневой. Таким образом, РІ фестивале, призванном подчеркнуть устойчивость существующих правил, главными действующими лицами оказались — балерина, эти правила постоянно нарушающая (Р·Р° кулисами утверждали, что ее хотели даже РІ РІРёРґРµ наказания снять СЃ “Жизели”, так как РѕРЅР° отказалась танцевать РІ скандальном “Щелкунчике” — РЅРѕ Малахов сказал, что РЅРµ будет работать СЃ кем-либо еще) — Рё танцовщик, сам создающий себе РІСЃРµ правила. Что внушает надежду РІ нашем РјРёСЂРµ, стремящемся Рє какому-то внушающему опасения общему РїРѕСЂСЏРґРєСѓ.